журнал Архитектура.Строительство.Дизайн.

статьи | галерея обложек | где купить

Статьи | СОЧИ-2014: ПРОСТРАНСТВЕННАЯ ДРАМАТУРГИЯ ОЛИМПИЙСКОГО ПАРКА

Олег Харченко, главный архитектор ГК «Олимпстрой»
полная версия

В организации XXII Зимних Олимпийских игр есть ряд специфических моментов, позволяющих говорить об уникальности проекта «Сочи-2014». Прежде всего, речь идет о прецеденте проведения зимней Олимпиады на летнем курорте, расположенном в зоне субтропиков, на берегу моря и у подножия гор. Климатом и топографией Сочи обусловлена такая особенность его обустройства к Олимпиаде, как разнесение в пространстве сооружений горного и приморского кластеров. Еще одна отличительная черта сочинского проекта - колоссальный объем нового строительства. В мировой практике подготовка городов к Зимним играм (в отличие от Летних) осуществляется, как правило, путем приспособления уже имеющейся спортивной инфраструктуры к требованиям МОК. В нашем случае практически все предстояло выстроить с нуля. И наконец, настоящим вызовом для архитекторов и градостроителей явились физические размеры главного пространства проведения Игр, зафиксированные в олимпийской заявке Сочи. В этом документе главные ледовые арены обрамляли круг диаметром 350-400 метров, сопоставимый с шестью Дворцовыми площадями. К церемониальному месту от нового железнодорожного вокзала вел пеший маршрут длиной около 1,5 километров. Общая же площадь Олимпийского парка, создаваемого на пустующих ныне землях Имеретинской низменности, составляла более 250 гектаров.
Перед нами была поставлена задача «собрать» Олимпийский парк, наполнить его содержанием, задать его планировочный рисунок и функциональную логику. Принимая этот вызов, мы думали не только о престиже страны в период проведения Игр, но и о градообразующей роли парка в постолимпийской перспективе. Не так уж часто в наше время, отмеченное кризисом публичных пространств, градостроителю выпадает шанс сформировать композиционное и смысловое ядро будущего масштабного жилого образования. Это большая честь и еще бóльшая ответственность. И если в глазах непрофессионалов грядущие архитектурные события Олимпиады-2014 отождествлялись с отдельными объектами-иконами, мы с коллективом единомышленников (в него вошли петербургские архитектурные мастерские «ТРИ» и «Витрувий и сыновья») сфокусировались на планировочной организации парка и его пространственном сценарии, воплощаемом по преимуществу средствами ландшафтного дизайна.
В своем труде «Общественные центры городов античного мира, средних веков и классицизма» А.Л. Пастернак писал: «В городском комплексе, а это чрезвычайно важно, зритель совершает определенный путь обозрения, то есть в процессе восприятия участвуют и время, и направление. Путь обозрения никем не предуказан, и зрителю кажется, что он волен в своем осмотре. На деле он совершает путь, навязанный ему силой авторского замысла… Прием или способ есть мост, связывающий замысел автора с пониманием зрителя». Следуя идеям выдающегося ученого, мы стремились создать композицию, которая, при всей своей неизбежной грандиозности, рассчитанной на многотысячные толпы, обладала бы такими качествами, как демократичность, многофункциональность, комфорт, яркая образность и сомасштабность человеку. Мы сознательно уходили от строгой симметрии и регулярности, добиваясь эффекта естественно сложившегося ансамбля, существующего в гармонии с природным окружением. Мы просчитывали «раскадровку» пространства, живую смену ракурсов и картин.
В итоге четыре основные функциональные и тематические части Олимпийского парка - «Входная зона», «Парк «Река», «Аванплощадь» и «Главная Олимпийская площадь» - были выстроены в единую пространственную анфиладу. Ее динамичный планировочный рисунок был также подчинен одному лейтмотиву, одному принципу. Он был продиктован логикой стремления людского потока в ключевое, символическое место Игр - на Главную Олимпийскую площадь. Этот поток берет свое начало от главных наземных ворот Олимпиады - вокзала «Олимпийский парк», здания динамичной и экспрессивной формы, идеально интегрированного в общую планировочную структуру (архитектурная мастерская «Студия 44», Санкт-Петербург). С естественностью реки, бегущей с гор к морю, поток зрителей спускается с привокзальной площади по пологим ступеням и, просочившись сквозь шлюзы ста электронных турникетов, дробится на множество ручейков. Пешеходные дорожки то расходятся, то вновь сливаются, как рукава речной дельты.
Как было сказано выше, путь к цели не короткий - около 1,5 километров. Согласно требованиям МОК, преодолеть его можно только пешком. Прекрасно понимая, что в сознании наших «автомобилизированных» современников такое укладывается с трудом, мы постарались сделать маршрут как минимум не скучным. Путь насыщен большим количеством фокусов притяжения: в холмистых зеленых берегах «реки» и на возвышающихся посреди нее «островках» спрятаны разнообразные сооружения и аттракционы: выставочные павильоны спонсоров, сувенирные магазины, кафе и т.д. При этом для нас было очень важно сбалансировать коммерческую составляющую с художественной - парковой скульптурой, произведениями лэнд-арта и т.п. Замечу, что встраивание сооружений в искусственный рельеф - излюбленный прием экологической архитектуры. Его смысл в том, чтобы хотя бы визуально скрасить последствия урбанизации ландшафта. Благодаря этому приему довольно-таки крупные постройки повторяют естественные формы рельефа, воспринимаются не как здания, а как объекты ландшафтной архитектуры.
Постепенно сужаясь, русло «речной долины» подводит посетителей к пяти легким пешеходным мостам, переброшенным через опоясывающую спорткомплекс автодорогу. Людской поток, уже набравший достаточную инерцию движения, легко преодолевает это препятствие, тем более что с вершины мостов (7,5 м над уровнем земли) впервые открывается панорама всего Олимпийского комплекса, от гор до моря. Налюбовавшись этой картиной, ручейки пешеходов плавно стекают на камерную Аванплощадь, украшенную разноцветными флагами стран-участниц и обрамленную павильонами Фуд-корта и Маркетингового клуба МОК.
Отсюда путь на Главную Олимпийскую площадь пролегает сквозь пропилеи, по форме напоминающие скалистые ущелья в горах. Причудливые красные скалы на несколько секунд заслоняют собой кульминационное зрелище. Но тем сильнее впечатление, когда вы вдруг выходите из теснины на простор огромной площади с ее хороводом спортивных арен и кольцом флагштоков, с круглым озером в центре и взмывающим в небо факелом Олимпийского огня.
Сознаемся, что подобную сценографию с загораживанием и последующим внезапным раскрытием сакрального вида успешно применяли еще создатели святилища Аполлона в Дельфах. Построение площади в виде кратера, с двумя ярусами, соединенными пологой зеленой бермой, тоже изобретено не в наши дни. Такая композиция ведет свою родословную от античных театров и форумов и обладает почти гипнотическим эффектом, неизменно превращая пассивных наблюдателей в активных участников праздничного действа.
Таким образом, вещи базовые и основополагающие, к которым относятся, прежде всего, благоустройство территории («архитектура земли») и сами композиционные принципы организации пространства, ориентированы на вечные ценности, возникшие в одно время с Олимпийскими играми. И хотя каноны греко-римской классики воплощены без навязчивого буквализма, так сказать «двадцать пятым кадром», они считываются легко и органично, на подсознательном уровне. В ступени амфитеатров и террасы искусственных холмов, в абрис напоминающей кратер двухъярусной площади, в архитектуру гротов, каскадов и фонтанов впечатаны прообразы, однозначно ассоциирующиеся с античной Элладой. Даже цвета и фактуры создаваемого ландшафта - белое, зеленое, голубое: искрящийся на солнце мансуровский гранит и белоснежная скульптура, вечнозеленые оливы, кипарисы и пальмы, голубизна озер и прудов - призваны воссоздать на черноморском берегу атмосферу Средиземноморья, культурной колыбели человечества.
Зато в дизайнерском оформлении вещей в той или иной мере временных мы отдаем щедрую дань и технологическим инновациям, и эстетике нашей дигитальной и медийной эпохи. Электронные табло и аэростаты с подвешенными к ним экранами для телевизионных трансляций, кинетические композиции из флагов, воздушный шар, парящий над гладью пруда, цветомузыка и динамическая подсветка входных пропилеев Олимпийской площади, ажурные мембраны и переливы фигурного стекла, компьютерная графика, голограммы и фотопринты… Все это предлагает зрительскому восприятию поразительные эффекты смещения и наложения планов, раздвигает физические границы пространства, дарит иллюзию одновременного присутствия на многих событиях Олимпиады.
Архитектура спортивных сооружений, рассчитанных на десятки тысяч зрителей, также не чурается прогресса. Сегодня она просто не может не быть продуктом хай-тека. Но мы сделали все возможное, чтобы избавить хай-тек от присущей ему техногенной холодности, сделать архитектуру стадионов как можно более эмоциональной, чувственной и театральной в лучшем смысле этих слов.
В круг Олимпийской площади вписаны шесть спортивных арен (по часовой стрелке, двигаясь от входной зоны):
• Центральный стадион на 40 000 зрителей (Populous, Великобритания, совместно с «Моспроект-4», Россия);
• Малая ледовая арена для хоккея с шайбой на 7000 зрителей (архитектурное бюро Pichler, Италия, совместно с ЦНИИ промышленных зданий, Россия);
• Большая ледовая арена для хоккея с шайбой на 12 000 зрителей (НПО «Мостовик», Россия);
• Ледовая арена для керлинга на 3000 зрителей (архитектурное бюро Pichler, Италия);
• Крытый конькобежный центр на 8000 зрителей («Кубань Универсал Проект» - «СтройИнтернейшнл», Россия);
• Ледовый дворец спорта для фигурного катания на 12 000 зрителей («Моспроект-4», Россия).
На первый взгляд круглая планировка не привносит в архитектурную задачу никаких дополнительных сложностей. Но это только на первый взгляд. Проблема в том, что круг - фигура совершенная, идеальная и потому жесткая и требовательная. История архитектуры знает много примеров круглых и полукруглых композиций (циркумференций, амфитеатров), но то были классические и неоклассические построения, основанные на абсолютной симметрии, строгой унификации фасадов и т.д. В рассматриваемом же случае нужно было заключить в круг шесть отдельно стоящих, различных по габаритам сооружений, к тому же проектируемых разными архитекторами (ситуация осложнялась еще и тем, что часть зданий после Олимпиады подлежала разборке). И этот хоровод олимпийских объектов ни в коем случае не должен был походить ни на цыганский табор, ни на Диснейленд. Тут следовало избегать броских противопоставлений и контрастов: ведь в круге, где все как на ладони, они легко оборачиваются брутальными и даже комическими диссонансами.
Взаимодействуя одновременно с шестью проектными командами - авторами спортивных арен, мы добивались гармонии и единства в разнообразии, особой слитности, цельности образа. Иными словами, итогом собирания воедино архитектурных индивидуальностей должен был стать ансамбль. Сегодня уже можно с уверенностью сказать, что его удалось сформировать, он складывается. По своим формальным признакам этот ансамбль вполне сопоставим с композициями, известными в музыке под названием рондо. Рондо непременно имеет главную тему (рефрен), причем в послеклассических рондо главная тема может варьировать по своей тональности.
В нашем архитектурном ансамбле мы видим нечто подобное. Главной темой здесь становится тема фрагмента окружности - дуги. Дугообразные силуэты, абрисы в той или иной степени присутствуют в архитектуре абсолютно всех объектов, даже прямоугольных в плане. Тема дуги широко варьируется. В стеновых ограждениях Дворца спорта для фигурного катания («Волна») она приобретает волнообразную динамику и рисунок, словно прорезанный коньками по льду. В Ледовой арене для керлинга спокойной плавной дугой очерчен своеобразный фронтон сооружения (на который, возможно, будут проецироваться кадры происходящих внутри состязаний). В оформлении круглого объема Малой ледовой арены («Вихрь») движение скользящих по фасадам линий доведено до экспрессивной турбулентности. Образ Большой ледовой арены, напротив, спокоен: капля жидкости стремится сохранить равновесие (существуют планы решить оболочку Большой ледовой арены как медиафасад с трансляцией характерных мотивов ювелирного искусства Карла Фаберже; в темное время суток «капля» будет превращаться в огромное «яйцо Фаберже»).
Своего рода крещендо рассматриваемый пластический лейтмотив достигает в перекличке двух напряженных разомкнутых ферм Центрального Олимпийского стадиона и 220-метровых дуг на фасаде расположенного визави Конькобежного центра. Такого рода созвучия и переклички присутствуют повсеместно. Они считываются зрителем, где бы он ни находился (у подножия Центрального стадиона, в центре площади и т.д.), аккумулируются в его памяти по мере накопления визуальных впечатлений от ансамбля.
Все описанные выше дуги и кривые - как конструктивные, так и декоративные - обязаны своим появлением не только изначальной планировке по окружности. В ряде случаев их применение позволяет создать максимально эффективные здания-оболочки. Архитектура крупных спортивных сооружений последних десятилетий не случайно изобилует примерами обтекаемых, аэродинамических форм - она стремится быть «функциональной скульптурой», одновременно рациональной и выразительной. Кроме того, благодаря мягкости очертаний такая архитектура лучше интегрируется в природный ландшафт, становится его органичным продолжением (что особенно важно в случаях с холмистым или горным, как в Сочи, рельефом). Архитектуре свойственно обращаться к природным формам как к пластическим образцам, так она утверждает свою связь с землей, с местом. И наконец, как считал Фрэнк Ллойд Райт, криволинейные и круглые очертания в организации пространства приятнее людям, чем прямоугольная сетка, «хотя они и не всегда осознают это».
Олимпийское строительство в Сочи - один из самых амбициозных проектов современной России. Но, реализуя его, мы уже не ставим перед собой задачу кого-то «догнать и перегнать», не стремимся за десять олимпийских дней потрясти мир. Сегодня на примере Сочи нам важнее доказать себе и миру, что мы умеем строить рационально, экономически эффективно и экологически ответственно, сверяя каждое проектное решение с перспективой постолимпийской жизни того или иного объекта. Все, что останется Сочи в наследство от короткого олимпийского праздника, должно иметь долгий срок годности, многие годы нравиться людям и существовать в гармонии с природной средой.