статьи | галерея обложек | где купить

Статьи | Скульптор Михаил Лысенко и его ученики Л. Лысенко, кандидат искусствоведения Выставка под таким названием состоялась в Киеве и была посвящена столетию со дня рождения выдающегося украинского скульптора. Она экспонировалась в Национальном художественном музее Украины с 10 ноября 2006 года по 4 февраля 2007 года. Инициатива ее организации, а также других юбилейных акций целиком принадлежала автору публикуемой статьи, внучке скульптора Людмиле Лысенко. Талантливый искусствовед и энергичный человек, она сумела на фоне выставки провести международную научно-практическую конференцию «Традиции скульптурной школы Михаила Лысенко в контексте современной европейской скульптуры» (16-17 ноября 2006 года).  Народный художник СССР, академик, профессор М.Г. Лысенко (1906-1972) - широко известный в советское время автор памятников Н. Щорсу в Киеве (1954), Т. Шевченко в Киеве, Ашхабаде и Париже (1969, 1972, 1978), С. Ковпаку в Путивле (1971), монумента в Бабьем Яре (1969-1976) - был еще и талантливым педагогом. Им воспитана целая плеяда мастеров украинской скульптуры. Власти к идее увековечивания памяти носителей скульптурных идей и образов минувшей советской эпохи отнеслись сдержанно и без особого энтузиазма. И все же документ «Распоряжение Кабинета Министров Украины о праздновании 100-летия со дня рождения М. Лысенко» от 1 февраля 2006 года № 48-р был принят. Это способствовало реализации юбилейной программы: изданию каталога, выпуску юбилейной монеты (номинал - 2 гривны), юбилейного конверта, карточки «Укртелеком»; а впереди - издание книги документов и воспоминаний, создание сайта «Лысенко и 64 его ученика». Куратору выставки после ее закрытия даже были частично возмещены вложенные в проект средства. Так что жизнь наша - не без чудес. Но, оглядываясь назад, все равно не верится, как все это могло состояться…  Тем более что состояние, определяемое любимым словечком современности - «экстрим», переживать проходилось с огромными душевными и материальными потерями. В 2005 году у семьи художника был незаконно отобран коттедж-мастерская, который мог бы стать музеем-мастерской. В срочном порядке нужно было спасать и скульптуры, и семейный архив, и собственные души. На помощь пришли друзья и коллеги с мастерскими, гаражами, квартирами. Сюда же после выставки снова вернулись бесценные скульптуры, ожидающие своей дальнейшей судьбы. Ушла из жизни Вацлава Марьяновна, муза и берегиня Михаила Григорьевича, не дожив до долгожданной выставки и до своего столетия (1907-2005). 230 скульптур, представленных на выставке (100 работ Лысенко и 130 - его учеников) размещались в пяти залах музея и были сгруппированы по жанровому признаку: зал «Лирики», зал «Портрета», зал «Монументальных проектов» и пр. Запевом выставки стал зал «Верности» - двухфигурной композиции Михаила Лысенко, которая чудом сохранилась. Она была призвана символизировать мироощущение нескольких поколений советских мастеров, их верность своей профессии, своим учителям, своему Отечеству, своим родным и близким. В страстном объятии двух обнаженных торсов - опаленного войной солдата-инвалида и его красавицы жены - выражен и основной нерв творчества Михаила Лысенко.  Работы Лысенко и его последователей отличают романтическая взволнованность, любовь к натуре, ориентация на классические образцы (кумирами Лысенко были Микеланджело и Роден), что в свое время служило своеобразным оберегом от идеологических штампов. Эти качества Михаил Лысенко унаследовал от своих учителей по Харьковскому художественному институту - воспитанницы О. Родена Элеоноры Блох и слушателя трех Академий Ивана Северы. Их он передал от художественного поколения XIX века поколению XX века. Они послужили и критерием отбора работ на выставку. Почти все скульптуры (за исключением представительной коллекции работ из НХМУ и Дирекции выставок Национального Союза художников Украины) были собраны по мастерским художников. Часто они делались для души, как говорится, «на полку», в промежутках между идеологическими заказами. Но эта постоянная работа для души исподволь влияла и на монументальное творчество, и на тематические выставочные работы. Откровением на выставке стали многочисленные этюды и эскизы Лысенко, наглядно демонстрирующие путь от натурного живого наблюдения к законченной работе. Достаточно вспомнить лиричную «Пушкиниану» (1949-1956), эскизы проектов так и не сбывшегося памятника композитору Н. Лысенко (1959-1962), цикл жанровых композиций, посвященных Лесе Украинке (1971), философский цикл из трех произведений: «Верность» (1945), «Ревность» (1963), «Любовь и измена» (1970), этюдные вариации к проектам памятников Х. Фролову (1966) и С. Ковпаку (1971), к монументу в Бабьем Яре, серию автопортретов (1971-1972), «Материнство» (1959, 1971-1972) и многое другое.  Лысенко был убежден, что скульптура выражает себя через обнаженное тело. И это единственно возможный язык скульптуры. За свои убеждения мастеру приходилось бороться и часто терпеть поражение. Самым тяжким ударом для скульптора было «одевание» обнаженной матери, кормящей ребенка, в украинскую сорочку в монументе в Бабьем Яре. Небольшой эскиз 1965-1966 гг. «В неволе» сохранил первоначальную мысль автора. Фигуры обнаженных девушек, подростков, матерей в скульптурах М. Савельева, Ю. Укадер, Ю. Скобликовой, Б. Быстрова в зале «Лирики» словно подхватывают и развивают заветы учителя.  Своеобразным катарсисом выставки стал зал «Композиции и дипломных работ». Ведь именно дисциплина под названием «композиция» была самой важной в творчестве и педагогической системе Михаила Лысенко. Он страстно любил многофигурные композиции со сложным движением и разнообразными ракурсами, горячо настаивал на том, что у скульптуры должно быть 360 точек для обзора. Это проявилось в неординарно задуманной композиции «Партизанский рейд» (1945-1947), проекте памятника О. Дундичу для Ровно (1948 - 1949), хрестоматийной композиции «Шевченко над Днепром» (1964), многофигурных этюдах «Семь стариков» (1945), «Футболисты» (1969), эскизе памятника «Лебединая песня» для города Лебедин (1971). Ученики Лысенко с огромным энтузиазмом воспринимали советы своего учителя. Их дипломные работы в свое время вошли в золотой фонд украинского искусства и сразу после защиты были закуплены, переданы в музейные собрания или установлены в качестве памятников. (Надо напомнить, что Лысенко руководил мастерской монументальной скульптуры.) В их числе «Партизаны на отдыхе» (1947) А. Олейника, «Подруги» (1953) Г. Кальченко, «Николай Островский» (1953) А. Плесовской, «Петр Алексеев» (1954) А. Скобликова, «Партизаны» (1956) Н. Денисьевской, «Песня фестиваля» (1957) Н. Дерегус, «Тревожная молодость» (1958) Б. Климушко, «На панщине» (1962) И. Довженко, «Проект памятника Т. Шевченко (1962) А. Фуженко, «Крепостные» (1963) А. Непорожнего, «Материнство» (1965) А. Витрика, «К звездам» (1965) Л. Кулябко-Корецкой, «Непокоренный» (1966) В. Сухенко, «Проект памятника генералу Доватору» В. Швецова. Любимые темы и образы учителя подхватывались отзывчивыми учениками. Красноречивым подтверждением этому стал монументальный образ Т. Шевченко в Москве (1964), созданный М. Грицюком, Ю. Синькевичем и А. Фуженко; а тема композиции «Верность» продолжена в драматической двухфигурной группе А. Витрика «Вальс Афган» (2001). Многофигурным решениям учителя вторили жизнеутверждающий монументальный эскиз «Дружба народов» Е. Горбаня (1980-е), жанровая композиция «Основатели Киева» Б. Ульянова (1982). Та же общность мировоззрения отличала и портретные образы. В жанре советского портрета чаще всего акцентировалось героическое начало. Образ человека всегда выглядел возвышенным и одухотворенным. Поэтому в зале «Портрета» особенно остро ощущалось, что все давно уже в прошлом: и могучие Прометеи, и несгибаемые герои, и целеустремленные труженики, и оптимистичная трудолюбивая молодежь, и мудрая плеяда интеллигентов. Даже простой перечень их имен звучит отдаленным эхом ушедшей в небытие советской страны: ударница социалистического труда Дарья Пелагечи, академик А. Крымский, политический деятель В. Затонский, Герой Советского Союза Ф. Жмаченко, старый большевик А. Абель, первый космонавт Ю. Гагарин, тяжелоатлет Л. Жаботинский, балерина Г. Уланова, режиссер А. Довженко, писатель А. Грин и прочие, и прочие. Уникальный дар Лысенко создавать монументальные портреты-биографии, сохраняя пульсирующую жизненность пластики, стал еще одним достоинством его творчества и педагогической системы. Судя по книге отзывов, выставка вызвала самый живой отклик у зрителя, возрождая давно невостребованные чувства патриотизма, ностальгии по ушедшим временам, а еще - по высокому мастерству живой лепки. Хотя раздавались и скептические, недовольные голоса: «Попахивает совдепией!», «Я не вижу жизни в этих хмурых фигурах», «Большинство советских скульптур нужно свезти в один музей и не загромождать пространство идеологическим монументализмом!» Именно так было сделано в Литве по частной инициативе Вилюмаса Малинаускаса, собравшего самые выразительные образцы советской скульптуры в парке Грутаса под Друскининкаем. Об этом мы узнали из сообщения искусствоведа из Вильнюса Людвики Жеруолите на научно-практической конференции. Вообще размышления о судьбе современной скульптуры на постсоветском пространстве искусствоведов и скульпторов из Белоруссии, Литвы, России и Украины, прозвучавшие на конференции, заслуживают особого внимания. Программа конференции включала краткие тезисные сообщения искусствоведов (полные тексты докладов были опубликованы в материалах конференции); дискуссию вокруг наболевших вопросов искусствоведческой и скульптурной практики; рассказ о своем творчестве и педагогическом опыте непосредственных участников скульптурного процесса: С. Бондаренко (Минск), В. Голуба и Д. Коршунова (Полтава), Н. Дерегус (Киев), В. Кочмара (Харьков), А. Кузьменко (Сумы), К. Лысковой (Киев), С. Мильченко (Москва), А. Молева (Санкт-Петербург), Ю. Синькевича (Киев), Т. Судьиной (Одесса). Ключевые направления дискуссии были с самого начала заданы сообщением искусствоведа Т. Бембель о скромном праздновании в 2005 году в Минске 100-летия известного в советское время скульптора А. Бембеля, автора монумента-обелиска Победы в Минске (1954), Кургана Славы (1969) и других произведений. Она попыталась сформулировать причину равнодушия к этому событию. Дело в том, что старые критерии и оценки ушли, идеологические каноны разрушены. К скульптуре, которая как раз и была призвана воплотить образы советской идеологии, теперь проявляется негативное отношение. И если Ленина и советского воина-освободителя теперь не любят, то и памятники этим героям пребывают в забвении или даже варварски сносятся, так же как в революционные времена разрушали памятники царям и их слугам. А ведь поколение этих авторов знало свое дело хорошо. Оно успело поучиться у «старорежимной» профессуры (Бембель прошел петербургскую школу Р. Баха, В. Лишева) и получить основательные знания. И когда к 1970-м это поколение состарилось и ушло, новым поколениям скульпторов уже не на что было опереться. Поэтому скромная задача искусствоведа на сегодняшний день - сохранить память об ушедшей эпохе, внимательно относясь к каждой архивной бумажке, к свидетельствам последних могикан канувшей в лету эпохи и, конечно, к самим произведениям. Но, увы, для хранения скульптуры нужны кубические метры, а их чаще всего не хватает и самим их владельцам. Нужны творческая инициатива и немалые средства. И все же отрадные примеры подобной деятельности есть: юбилейная выставка Лысенко и его учеников, выставка «Александр Матвеев и его школа» в Русском музее в Санкт-Петербурге (2005), книга воспоминаний вдовы скульптора А. Бембеля Ольги Бембель-Дедок, изданная по инициативе Т. Бембель в 2006 году. Другой активный участник дискуссии Сергей Мильченко сконцентрировал в своих мгновенных репликах-отповедях некую альтернативу искусствоведческой печали. Да, эпоха лириков, эмоциональных лепщиков-профессионалов уходит. «Вымрет последнее поколение, и останутся одни квадраты!» Московский скульптор констатировал и драматичный процесс «выдавливания» серьезного искусства из музейного пространства, где сегодня торжествует Contemporary Art. А вот американские коллекционеры прекрасно понимают, что искусство канувшей в Лету советской страны будет с годами набирать материальный потенциал, и поэтому в скульптурных мастерских их интересует не авангард, а именно соцреализм. Эстетический принцип тут не важен. Берут все, включая гипс! Что же до скульптуры современной, то она просто начинает играть меньшую роль в окружающем пространстве. Она становится игрушкой - надувной, резиновой, пластиковой, она лихо и часто неграмотно работает на нового, не всегда наделенного художественным вкусом заказчика. Сама фигура скульптора мало кому интересна сегодня. Он должен или самостоятельно находить заказчика, или забыть о профессии, которой так долго обучался. Нашлись и на этот счет примеры: всегда востребованный Михаил Дронов и работающий и скульптором, и менеджером в Голландии Таратынов-младший, авторы оригинального скульптурного проекта-реплики на знаменитую картину Рембрандта «Ночной дозор», ну и, конечно, широко и масштабно мыслящий, трудолюбивый и богатый Зураб Церетели. С его именем искусствовед Татьяна Астраханцева, в свою очередь, связала усилившийся в последние годы в России интерес ко всему имперскому, вызвавший ретромоду на «русский классицизм», с одной стороны, и на холодную салонную скульптуру III рейха - с другой.  Определенную долю оптимизма в обсуждение скульптурных проблем внесли искусствовед из Вильнюса Людвика Жеруолите своим видео- путешествием по Парку Европы под Вильнюсом, где по инициативе энергичного скульптора Гинтараса Каросаса в 1991 году создан уникальный и уже широко известный в мире парк скульптуры, насчитывающий более 100 произведений. Художественный, менеджерский, дипломатический опыт его создателя демонстрирует безграничные возможности для интегрированного в социуме современного художника. Литовскую эстафету принял участник многочисленных симпозиумов («симпозиумного движения» - как он выразился) харьковчанин Владимир Кочмар. Он отметил важный для скульптурной практики процесс свободного поиска. Трудно сегодня сопротивляться разъедающей силе «салона», активно враждебной идеям высокого искусства скульптуры. Но каждодневные натурные штудии, стремление к профессионализму делают свое дело. Своеобразной альтернативой выставочного салона сегодня является мировое симпозиумное движение. Обмен идеями постоянно происходит в сплоченных коллективах единомышленников, «грызущих гранит» неподатливой скульптурной науки. К этому можно добавить и констатацию рождения новой скульптурной школы города Харькова, о чем сообщила в своем докладе доктор искусствоведения Л. Савицкая. Одним из ее вдохновителей в стенах Харьковского художественно-промышленного института стал скульптор и педагог Александр Ридный. Эту школу отличают острое чувство современности, разнообразие форм и средств образного выражения - от традиционно-классических до постмодерных, активное освоение городского пространства, вкус к гротеску и одновременно гуманистическая направленность поисков. И это важный залог ее долголетия. Скульптура может и должна сопротивляться деструктивным процессам постиндустриальной цивилизации, и присущий ей от рождения дар утверждения позитивных ценностей остается ее неизменным в веках достоинством.  Будем считать этот вывод заключительным итогом киевской конференции. © 2004 Архитектура.Строительство.Дизайн. All Rights Reserved.