журнал Архитектура.Строительство.Дизайн.
 
главная о журнале новости анонс прайс контакты авторы
 
   
  статьи | галерея обложек | где купить




  Статьи | Заметки об американской архитектуре 

Д. Аркин
(Статья публикуется в сокращенном варианте)

В книге новейшей архитектуры Запада нет страниц более противоречивых и в то же время более увлекательных, чем те, которые посвящены архитектуре Соединенных Штатов Америки. Подлинно новаторская роль этой страны во многих вопросах современной архитектуры бесспорна. Бесспорно и непреодолимое влияние, какое американский опыт оказывает на европейскую архитектуру. Именно она со всеми своими «рекордными» достижениями и поразительными архаизмами, со всем нагромождением взаимно отрицающих начал во многих отношениях стала лидером всего архитектурного развития современного Запада.

Небоскреб, который в распространенном представлении фигурирует как основной, доминирующий тип американского гражданского строительства, содержит целый ряд таких сложнейших и принципиально новых элементов, значение которых далеко выходит за пределы именно этого, небоскребного, типа. В 1853 году в Англии был впервые продемонстрирован домовый подъемник с электрическим двигателем. Дома, ранее ограничивавшие свою высоту четырьмя-пятью этажами, рискнули вырасти еще на несколько этажей. Но только применение железных и стальных конструкций в качестве скелета здания дало техническую возможность прыгнуть на много этажей вверх. Уже в 1882 году американский архитектор Леруа Бефингтон проектирует первый небоскреб в 28 этажей, а годом позже строит в Миннеаполисе здание Вест-отеля, в котором принцип стального скелета получает отчетливое выражение. С этого времени начинается новая эпоха в гражданском строительстве. Небоскреб, явившийся прямым продуктом конкуренции и вздыбленной земельной ренты, заставил архитектора необычайно расширить свое мышление и свои приемы. Новый тип сооружения требовал новых методов членения объема, новых решений внутренней планировки. Архитектура, ранее разрабатывавшая проблемы горизонтального размещения и сочетания отдельных объемов, начала теперь мыслить «по вертикали ». И здесь перед ней вырос густой лес новых проблем. Одной из них стало примирение безудержного роста здания с интересами городского комплекса, городской улицы. 37-этажное здание на Бродвее отбрасывает в полдень тень длиной в 300 м, лишая солнечного света свыше 30 тыс. кв. м соседней территории. Перед лицом американских небоскребов улица превратилась в ущелье, погруженное во мрак и лишенное свободного обмена воздуха. Необходимость обеспечить интересы города вызвала к жизни знаменитую американскую регламентацию высоты здания относительно ширины улицы. Это в свою очередь породило совершенно новый тип гражданского сооружения - ступенчатый дом, в котором часть здания, лежащая выше определенного уровня, отступает на известное расстояние от фасадной линии. Слабо решая конкретную практическую задачу, этот тип здания тем не менее представляет значительный интерес и вне специально небоскребных условий американского сити.
Еще более сложные и принципиально новые задачи выдвинул небоскреб в области планировки и членения внутреннего пространства. Движение внутри здания громадного количества людей требовало максимальной рационализации внутренних связей. Дом как бы вобрал в себя часть улицы, расположив ее по вертикали и снабдив транспортом - десятками быстроходных лифтов. Характерным пространственным элементом американского многоэтажного дома стали своеобразные «станции», или «вокзалы», которые образовывались в пунктах остановки лифтов.
Именно на постройках небоскребного типа архитектор научился самым тщательным образом продумывать новый, усложненный график движения и, главное, приводить его к простейшим типам. Еще одно обретение - умение увязывать с вопросами внутренней планировки и членения здания целый ряд новых технических вопросов: сложной аппаратурой связи, освещения, теплофикации, обмена огромных масс воздуха, водо- и газоснабжения, канализации. Именно здесь, на чисто американском опыте, новейшая архитектура вплотную подошла к одной из принципиальнейших задач - к облегчению массы сооружения как путем непосредственного уменьшения количества и веса используемых материалов, так и путем максимально целесообразной внутренней планировки и организации всех устройств, обслуживающих внутреннее пространство здания. Проблема расчленения больших объемов получила на небоскребной архитектуре всестороннюю проверку. Этот опыт перешел и на другие архитектурные объекты. В пределах американской практики прежде всего можно отметить архитектурное решение вокзалов в виде расчлененных на многие этажи построек с перекрещивающимися на разных высотах рельсовыми путями. Но еще более важным следствием этой практики стали те архитектурные решения, где в одном сооружении сочетались помещения самого разного назначения. Один американский автор с иронией говорит: «В таком доме молодая пара может обвенчаться, поселиться несколькими этажами выше, приобретать необходимую одежду и пищу в магазинах нижних этажей, посылать своих детей играть в саду на крыше - и так провести всю свою скромную жизнь, ни разу не выйдя из дому». За этим шутливым описанием скрывается, однако, вполне серьезная архитектурная проблема здания-комплекса.
Американская архитектура ввела в обиход различные методы типизации помещений. Сплошь и рядом эта типизация гибко сочеталась с возможностями самых разнообразных вариантов. Такова, например, система передвижных стен-перегородок, позволяющая расчленить «типовое» пространство какого-нибудь конторского помещения на разнохарактерные клеточки.
С этим моментом непосредственно связаны характерные особенности американской культуры деталей, культуры оборудования и отделки зданий. Едва ли не главной составляющей всего процесса проектирования в американской практике является комбинирование огромного числа различных готовых элементов, которые производят многие предприятия в типовых, «нормальных» формах и габаритах. Выбор готовых элементов из множества предлагаемых на рынке и затем их компоновка друг с другом составляют важнейший момент всей работы над «архитектурой» здания. Принципы новейшего индустриального производства глубоко вошли в американскую архитектуру, которая испытала на себе гораздо более острое воздействие современной машинной техники, чем среднеевропейская.
Вот почему проблема взаимодействия инженера-конструктора и собственно архитектора нигде не встала так обнаженно, как в Америке. Что есть архитектор - этот вопрос стал звучать отнюдь не схоластически, когда проектное бюро мастера приняло вид громадной фабрики проектов со строгой специализацией всех работающих, когда процесс проектирования расчленился на целый ряд узких стадий и операций, когда само создание архитектурного произведения приняло вид монтажа отдельных, заранее заготовленных частей, когда, наконец, процесс архитектурной работы стал своего рода машиной, призванной только соответствующим образом оформлять и членить пространство, а также выполнять целый ряд сложных технических операций.
Перед лицом новых, сложнейших проблем американская архитектура должна была проявить высочайшую художественную вооруженность. И здесь-то со всей остротой проявилось противоречие между безграничным ростом технических средств и художественным оскудением архитектурной мысли. Архитектурно (а не только конструктивно) освоить новую технику, овладеть новыми техническими возможностями и новыми типами сооружений архитектура оказалась не в состоянии, не сумев создать нового стилевого единства, нового полноценного художественного содержания. Блестяще решив в том же небоскребе целый ряд сложнейших технико-конструктивных и организационных задач, американская архитектура втиснула этот совершенно новый тип сооружения в узкий каркас традиционных стилевых форм, эклектически разношерстных и случайных.
В XIX веке американская архитектура прошла тот же путь консервативной эклектики, которому следовала европейская архитектурная мысль послеампирной эпохи. Америка имела своих «неоклассиков» в лице Томаса Уотера, Мак-Кима, Бернхэма, Гастинса, своих «неоготиков», или романтиков вроде Ричардсона, своих ранних модернистов в лице Артура Сулливана, наконец, свои попытки местной, фольклорной архитектуры в виде так называемого стиля прерий, обильную дань которому отдал новатор Райт. С этим эклектическим багажом, не имея за плечами ни подлинной готики, ни ренессанса, американская архитектура подошла к тем громадным темам, которые ей пришлось разрабатывать с конца XIX века. На грандиозные массивы домов-вертикалей переносился принцип членения, когда-то выработанный мудрым мастерством античности для колонны. Это дало тип небоскреба-колонны, который в свою очередь сменился небоскребом-башней, затем небоскребом-собором, пока, наконец, законодательная регламентация высоты не подтолкнула к выработке своеобразных форм ступенчатого дома. Но решался ли небоскреб «на основе классики», или снабжался готическими шпилями и розетками, или имел декоративное оформление в каком-то другом «вкусе», его архитектурное лицо всегда напоминало наспех нанесенный грим.
Архитектура создавала гигантские масштабы, но утрачивала масштабность, оперировала с огромными массами и объемами, но трактовала их без всякого соотношения с основным мерилом архитектурной масштабности - человеком. Это привело к резкому разрыву между зданием и окружающим комплексом, между отдельным домом и ансамблем города. Красоту небоскребов могли постичь только авиаторы или ангелы. С поразительной быстротой и совершенством приобщая гражданское строительство к самым последним достижениям индустриальной техники, в проблемах стилевого порядка Америка шла по линии наименьшего сопротивления. Эклектизм стал почти неизбежной основой художественной обработки зданий. Американские строители не останавливались ни перед какими, даже самыми вопиющими художественными несообразностями и архаизмами.
И тем не менее Америка создала целый ряд замечательных образцов современного архитектурного творчества. Таковы те же небоскребы. Таковы громадные общественные здания, вместилища больших людских масс - аудиториумы и концертные залы на несколько десятков тысяч человек. Таковы разнообразные спортивные сооружения вроде Гарвардского стадиона, Льюисон-стадиона, Иэль-Баума. Таковы образцовые решения самых сложных вопросов планировки и внутреннего членения в ряде производственных, транспортных и конторских сооружений. Такова, наконец, замечательная работа по озеленению городов, которая прочно вошла в американскую практику и создала высокую культуру планировки зеленых насаждений внутри города.




© 2004 Архитектура.Строительство.Дизайн. All Rights Reserved.