журнал Архитектура.Строительство.Дизайн.
 
главная о журнале новости анонс прайс контакты авторы
 
   
  статьи | галерея обложек | где купить




  Статьи | Постсоциализм, или наследие наследия

Как-то, на одном из архитектурных семинаров, опять всплыла вечная тема развития архитектурных форм. Куда нам двигаться? - этот вопрос оказался весьма болезненным для нас, выросших и работавших при социализме, а с его исчезновением оставшихся на распутье. Обобщая выступления, уважаемый коллега из Болгарии подвел итог: «Важно определить, что взять у предков и что развивать из наследия, т.е. наметить границы и опорные точки». Эти слова, сказанные всего несколько лет назад, неожиданно выявили самую суть явления, впитавшегося в нас и творящего в огромном регионе свои, не похожие на окружение, формы...
Уже целых десять лет минуло с тех пор, как развалился Советский Союз. За эти годы успел поутихнуть пафос появления «новых» форм и знаков в культурах молодых государств СНГ, спешно создававших «свои» символы государственности и независимости. Идет процесс утверждения неких наборов архитектурных и других форм, исторических элементов и художественных принципов в эстетике новых государств. Создано множество новых архитектурных ансамблей, а по объему строительства такие города, как Москва и Ашхабад, занимают первые места в мире. Но... чуда не произошло. Вместо небывалого взлета творческих идей, потока новых форм, символами нового этапа в этнической истории стали вторичные подражания из постмодернизма, деструктуруализма и других течений, а эклектика превратилась чуть ли не в стилевое направление. В ряде регионов появились свои, легко узнаваемые особенности - от «московских» с красно-белыми фасадами и башенками до «казахских» с обязательными синими куполами.
Надежда на появление произведений мирового класса так и не сбылась, хотя по понятным причинам именно сейчас потребность в этом особенно велика. Целевые установки во всех «эсэнгэшных» государствах обозначены достаточно определенно - обретение или создание своего национального стиля. Происходит нечто мистическое - соцреализм ушел, его методы раскритиковали, а все мечтают и творят «национальное» только на его принципах и в его рамках. Формы заимствуются из капиталисти ческого окружения, материалы и конструктивные решения оттуда же, но результат оказывается принципиально иным.
В 20-е годы прошлого века Союз ССР создавался как модель будущего устройства всего человечества. Каждый этнос должен был формально представлять отдельное независимое государство в составе единого социалистического союза со всеми его признаками - от знаков государственности, территории, правительства до эстетики. Естественно, все это создавалось, утверждалось и контролировалось из единого центра. Для определения требуемых «национальных особенностей» был организован целый ряд экспедиций (в основном, этнографи ческого характера) по территориям будущих республик. Объемистые папки с фотографиями, обмерами, записями преданий были представлены в комиссии ВЦИК, которые утвердили для каждой республики образцы «национальных» костюмов, орнаментов, наборы песен и мелодий, архитектурные детали. Идеальную модель такого устройства мира еще можно увидеть в центре прежней ВДНХ на фонтане, именуемом «15 девушек».
Особую роль сыграло достаточно резкое разделение на две неравные части: «интернациональное» как более высокое, обще человеческое и «национальное», этнографическое, являющееся не более чем приложением к первому. Причем «интернациональную » часть трудно было четко определить, поскольку так называемый интернациональный стиль, модерн и другие, создававшиеся М.ван дер Роэ, Л.Каном, Ле Корбюзье, относили к «буржуазному», враждебному направлению. Как примеры правильного преподносились произведения, полу-чившие государственные и ленинские премии. Они и тиражировались. Зато национальное определялось сразу. Система знаков, все более упрощавшаяся и деформировавшаяся, постепенно пропитывала все работы архитекторов в каждой республике. При среднем уровне представлений об этих «символах » можно было проектировать национальные здания сооружения для других народов, не выезжая из своей столицы. Такое разделение характерно для всей идеологии марксизма-ленинизма: эксплуататоры и пролетариат, город и село, умственный и физический труд, партийные и беспартийные... Идеологический дуализм проник и в архитектуру: на фасады зданий накладывались орнаменты, лепились купола, сталактитовые колонны, которые стилизовались под господствующий на данный момент стиль. В качестве иллюстрации можно привести слова эстонского делегата на конференции по проблемам соцреализма, проходившей в СА СССР накануне распада Союза: «Когда вернувшиеся с войны архитекторы встали за кульманы, им сказали что нужно работать в соцреализме. На вопрос, что это такое, им объяснили, что это дом с классическими колоннами, между которыми расположен эстонский орнамент. И мы стали проектировать в этом стиле. Потом появился модерн - мы работали в нем. Затем пришел постмодерн и т.д.».
Эти принципы, заложенные в учебные программы художественных вузов, вошли в головы архитекторов, художников, искусствоведов, стали стереотипом не только у утверждающих инстанций, но и у всего населения. Они воспитали эклектизм у большинства творческих людей - ведь нужно было соединять некие «общечеловеческие» композиции, пространства, формы с деталями из истории культуры своего народа, да еще стилизованными и «осовремененными». И так 70 лет! Любопытно, что интеллигенция постоянно боролась за спасение и сохранение именно такого, «этнографического» набора знаков своего народа, часто оставляя без внимания памятники культуры, оказавшиеся вне этого поля.
Между тем сам комплекс таких знаковых символов «национального » у данного народа ранее просто не существовал. Например, деревянные матрешки появились в России только после русско-японской войны, а «русский авангард» 20-х также не имеет корней в предшествующих этапах. Но тем не менее они становятся наиболее яркими знаками национального. Рассматривая появление готики, Ренессанса и других стилей, можно сказать, что они так же внезапно появляются, распространяются и исчезают в культуре определенных этносов. Ктото в истории был первым, придумавшим и создавшим эти новые, отсутствовавшие прежде у данного этноса формы, чтобы потом они стали составной частью его культуры. Получается, что так называемое национальное отсутствовало у конкретного этноса, затем кто-то его сочинил... Марксистское понимание национального определяет его как соединение «памятников предков» с самыми современными формами. Эта формула непонятна большинству, но только не нам. Так волей-неволей мы приходим к выводу, что для создания национального не надо «тянуть» знаки из истории. Национальное рождается не в поисках стиля («московского», «туркменского » и т.д.), а в создании принципиально новых композиций, форм, методов, которых не было не только у этого этноса, но и ни у кого в мире. Потом созданное включается в историю данного этноса, появляются подражатели, стилизаторы, развиватели. Но это уже тема для другого разговора. Отсюда вытекает еще более «страшный» вывод - интернациональное есть выдумка марксистов! Все, что мы относим к нему, создано вполне определенными творцами из конкретных этносов. Так, ставшие интернациональными джинсы - это американский национальный знак, и его распространение по миру - результат наступления именно американской культуры. То же с понятиями «джип», «кимоно», «сауна», «джаз», «рэп» и т.д. За каждым явлением стоит определенная этническая художественная система, которая развивает и «проталкивает» такие знаки. В войне культур дивиденды победителей несоизмеримо выше, чем доходы от продажи нефти. Распространение понятия «французская парфюмерия» приносит больше доходов, чем экспорт древесины из России. Мой знакомый американский культуролог на вопрос, были ли у них «проколы» в управлении культурой, сказал: «Да, был. Большой. Когда мы пустили Битлз на территорию Америки...». Такова реальность. «Капитал», который приносит культура, - это нечто большее, чем деньги, чем экспорт, чем экономика. Но на это способна только высокая архитектура, дизайн, музыка, кино и другие виды творчества. Посредственные и вторичные не приносят ничего. Даже если продолжают в XXI веке «традиции» композиций Малевича и Кандинского. Это тоже эклектика. При существующих условиях в странах СНГ попытки перестроить себя пока еще не дали результатов. Но вполне допустима и иная точка зрения - а, может быть, именно этот внутренний эклектизм станет основой нового этапа в мировой культуре? Ведь его нет за пределами 1/6 суши Земли!




© 2004 Архитектура.Строительство.Дизайн. All Rights Reserved.